Я охнула, но Шах-Ра только торопил:

– Быстрее, страшилка, или ты пойдешь завтракать тоже голой.

Через мгновение я оказалась рядом со шкафом, хватая первое попавшееся платье. Одевалась, не оборачиваясь, и точно знала, что он смотрит. Шах-Ра подошел и сам застегнул крючки сзади. Но потом подтолкнул меня не к двери, а к зеркалу. Надавил на плечи, усаживая на пуф. Отражение смотрело на меня круглыми глазами на бледном лице. Но губы не были припухшими, как в прошлый раз, ведь Шах-Ра и не думал меня целовать. Я настолько погрузилась в собственные мысли, что не обратила внимания на то, что он делает. Осознала, только когда услышала:

– Тебе понадобится какая-то лента.

Шах-Ра расчесывал мои волосы! Плавно, почти бережно проходил по прядям щеткой, а затем ладонью, будто приглаживал. Это было за гранью моего понимания. Примерно так же лучезарная Ринда расчесывала меня перед сном, когда я была маленькой девочкой. Слуги это делали почему-то совсем иначе, а Ринда использовала такие моменты, чтобы успокоить меня или сказать что-то приятное. У меня защемило сердце от неожиданного понимания: ненависть Шах-Ра на исходе. Он выжимает ее по капле, пытается уязвить мою гордость и подчинить себе полностью, но потом вдруг сдается… и проявляет свое отношение там, где оно очень заметно. Возможно, не ему. Мне заметно, потому что не может человек всерьез кого-то ненавидеть, а потом проходиться пальцами по прядям, приглаживая, как будто именно они нуждались в его ласке. Как будто в нем перенакопилось этой ласки, и она требовала любого выхода.

Конечно, вслух я об этом не сказала. Приняла его руку и вышла из комнаты, в ожидании неприятных встреч.

Орилла и Тхэ-Ра уже сидели за столом и встретили нас удивленным молчанием. Я села рядом с Шах-Ра и уставилась на свою тарелку, хотя даже не видела, что там лежит.

Голос Шах-Ра прозвучал неожиданно весело:

– Никого никому представлять не надо? Да, она будет есть с нами, потому что мне пока хочется видеть Каю как можно чаще. Вы все говорите о моей импульсивности, так получайте ее проявления. Приятного аппетита.

Тхэ-Ра усмехнулся:

– Вообще-то, я рад, что вижу на твоем лице улыбку, брат. Я, конечно, надеялся на изменения твоего настроения, но счастлив их скорости.

Голос Ориллы прозвучал сдавленно:

– Шах-Ра, Кая теперь твоя наложница?

– Да, прекрасная. Надеюсь, ты не удивлена.

– Нет, – протянула она задумчиво. – Просто раньше ты не приводил сюда своих наложниц. Это непривычно.

– Привыкай, прекрасная. Ты же сама выделяла Каю из всех и заботилась о ее судьбе. Так радуйся, что я не собираюсь держать ее прикованной к кровати. Никто же не возражает против ее присутствия?

– Я… не возражаю.

Голос государыню подводил. Видимо, до этого момента она действительно не знала, к чему привел ее вчерашний всплеск. Теперь она замолчала, я так и не оторвала взгляда от тарелки. Шах-Ра под столом подхватил мою руку и за нее потянул на себя, чтобы сказать тихо:

– Ешь, Кая. Мне твои голодные обмороки не нужны.

Тхэ-Ра расценил этот шепот по-своему и сказал иронично:

– Брат, я действительно радуюсь твоему счастью. Но, надеюсь, ты отпустишь Каю на тренировку? Или мне подождать недельку, пока ты сможешь отпустить ее руку?

– Тренируйтесь, конечно. Не возводи мою импульсивность в бесконечность, – с легким смехом ответил Шах-Ра и выпустил мои пальцы.

– Можешь и сам присоединиться. Твоя Кая делает значительные успехи!

Шах-Ра недовольно выдохнул:

– Не сегодня, брат. Ширанка наконец-то перестала бессмысленно нападать на Массарию, но теперь они стремятся подружиться буквально со всеми. Из одной крайности в другую. Посол явился с самого утра, а сейчас надо убедиться, что наши золотые шахты без ущерба потянут дополнительные торговые договоры.

– Потянут, – сразу переключился Тхэ-Ра. – Но уже завтра ждем представителей купеческих гильдий, которые будут очень опасаться за свою судьбу. Я только что ответил на прошение одного. Все торговцы склонны к панике или только наши?

Шах-Ра рассмеялся:

– В общем, до обеда я буду занят, а после могу присоединиться, если еще не закончите. Ну, а если закончите, то тоже не сильно огорчусь.

Намек поняли все присутствующие, у меня задрожала рука, которой я тщетно уже не в первый раз пыталась подхватить фасоль. Шах-Ра, заметив мое волнение, положил мне руку на спину и провел по позвоночнику сверху вниз. Быть может, этим просто напомнил о себе или хотел успокоить. Но хоть вслух мое волнение комментировать не стал.

Я вздрогнула, услышав на этот раз совершенно спокойный голос Ориллы:

– Шах-Ра, я после обеда хотела прогуляться. Возможно, конная прогулка подняла бы мне настроение. Ты не составишь мне компанию?

Я почувствовала, как его пальцы на моей спине остановились.

– Разве я могу отказать тебе, прекрасная? Но стоит ли рисковать своим здоровьем? Дракон, конечно, теперь все равно родится, но если ты получишь травму, то Дракон в твоем чреве тебя не спасет тебя от боли. И уж точно мы не можем рисковать твоей жизнью, поскольку в этом случае рискуем жизнью вас обоих.

– Я и не собираюсь рисковать, – холодно ответила Орилла. – Я хочу прокатиться на лошади, как делала это тысячу раз до сих пор.

Пальцы его теперь напряглись – я это точно ощутила. И только это выдало, насколько Шах-Ра недоволен. Однако голос его был бархатно-мягок:

– Тогда я к твоим услугам, прекрасная.

Мне все-таки удалось хоть немного поесть, хотя дрожь до конца завтрака так и не прошла. К счастью, никому не пришло в голову обращаться ко мне. Орилла, наверное, скорее язык бы себе откусила. А Тхэ-Ра, возможно, давал мне время привыкнуть и почувствовать себя увереннее.

Шах-Ра вернулся со мной в спальню, поскольку хотел прихватить какие-то бумаги. И, по всей видимости, настроение у него стало намного лучше:

– Переодевайся, Кая, и беги к брату. Увидимся вечером, потому займи себя чем-нибудь – возьми в библиотеке книги или погуляй. Надеюсь, не надо объяснять, что слишком близкие знакомства с другими мужчинами недопустимы? Однако если тебе нужно просто общение, то общайся.

Я поклонилась:

– Благодарю, государь.

– Но если будешь в комнате, то вспомни правило. Я могу вернуться в любой момент.

– Мне теперь в последнюю очередь хочется находиться в комнате, государь.

Он посмотрел на меня внимательно – не угадаешь, о чем подумал, но после этого быстро вышел из спальни.

– Ты сегодня рассеянная, – сказал Тхэ-Ра.

Я указала на мишень, из центра которой торчал кинжал: